Петр Киле - Телестерион [Сборник сюит]
Заканчивается пение. Княгиня Мария Волконская, урожденная Раевская, подходит к сестре и Пушкину.
М а р и я
"Еще, еще!" — просила я, не в силах
Последних звуков вынести, последних,
Быть может, в этой жизни чудных песен.
Сама бы спела тоже, от простуды
Лишилась голоса, к несчастью, я.
Пушкин глядит на Марию Волконскую, не скрывая своего восхищения; она улыбается; графиня оставляет их одних.
П у ш к и н
С графиней я болтал, любуясь вами,
Как наслаждались музыкой и пеньем
Самозабвенно вы.
М а р и я
Перед разлукой
Все чувства обострены мои.
А музыка — одно из наслаждений,
Из высших, как поэзия, вам знать.
П у ш к и н
Как и любовь, что музыке подобна.
М а р и я
Вы здесь бродили, говорили мне.
Уж шла я к вам, да сборы отвлекли.
П у ш к и н
Благодарю, княгиня! Я нарочно
Явился раньше, чтоб пробыть подольше
Под крышею одною с вами так же,
Как некогда на юге у Раевских.
Вы младшая из братьев и сестер,
Приметных и умом, и красотою,
Доверчиво держались в стороне,
С улыбкой детски чистого всезнанья
Следя за мной и с легким торжеством
Беспечной юности, а я, сам юный,
Желал быть взрослым, сторонился вас.
М а р и я
Но, кажется, вы были влюблены
В мою сестру, что старше вас была.
П у ш к и н
Влюблен все в ваше милое семейство,
Счастливейшие дни провел я с вами,
Больной и сирый, возродясь душой,
Я жил и мог предаться вдохновенью,
С одною мыслью одарить друзей.
М а р и я
Прекрасные поэмы и стихи!
Мы радовались им с пристрастьем дружбы.
Всегда в них слышится мне ваш привет,
И память ваша не оставит нас.
П у ш к и н
А как отец решенье ваше принял?
М а р и я
Я вам, мне кажется, могу признаться.
Предприняв все шаги, в последний день
Отцу сказала, как ни тяжело,
Письмо от государя показала…
Ах, ничего ужасней я не помню!
Он закричал, что проклянет меня,
Когда я через год не возвращусь.
П у ш к и н
Боясь не свидеться пред смертью с вами.
Раевского, героя, узнаю.
М а р и я
Герой здесь лишь отец на склоне лет.
П у ш к и н
А все велик; ему под стать и дочь.
Нет, сцена не ужасна, а прекрасна!
М а р и я
Младенца-сына мне не разрешили
С собою взять; о возвращеньи все же
Не думаю, иначе что же ехать?
П у ш к и н
Нет ничего прекраснее на свете,
Чем ваш поступок, славная Мария!
М а р и я
Загадывать иль обещать не стану.
Сергей в пучине бед, спасти, помочь —
Не мой ли долг? Скорее в путь!
П у ш к и н
Когда?
М а р и я
Возможно, нынче в ночь.
П у ш к и н
Она прекрасна!
М а р и я
Да, превосходна. Еду в эту ночь.
П у ш к и н
Промедлил я, как жаль! Чрез вас посланье
Всем узникам хотел я передать.
М а р и я
Посланницей у вашей музы быть
Сочла б за честь и счастье.
П у ш к и н
Нет, Мария,
Вы муза, да, одна из муз моих;
Эвтерпа обернулась Мельпоменой,
Сибирью не прервутся наши узы.
М а р и я
(прощаясь)
Да будет слышен голос ваш чудесный,
Великий наш поэт, во всей Вселенной.
П у ш к и н
Как вы сказали? Титул сей к бессмертным
Пристал, а я?
М а р и я
(убегая)
Ваш долг все наши муки
Поэзией высокой оправдать.
8
Село Болдино. Комната в барском доме. Пушкин за столом то быстро пишет, то задумывается, помахивая гусиным пером, то вскакивает, заговаривая сам с собой.
П у ш к и н. Я уехал, рассорившись с госпожой Гончаровой. На следующий день после бала она устроила мне самую нелепую сцену, какую только можно себе представить. Она мне наговорила вещей, которых я по чести не мог стерпеть. Не знаю еще, расстроилась ли моя женитьба, но повод для этого налицо, и я оставил дверь открытой настежь. Ах, что за проклятая штука счастье! (Громко.) Никита!
Н и к и т а (заглядывая в дверь). Слушаю я тебя.
П у ш к и н. Ты ходил за почтой?
Н и к и т а. Ходил. Почта не приходила нынче.
П у ш к и н. Там кто-то проехал. Сходи-ка еще раз.
Н и к и т а (закрывая дверь). Иду.
П у ш к и н (продолжая расхаживать). Я написал невесте, что если ваша матушка решила расторгнуть нашу помолвку, а вы решили повиноваться ей, — я подпишусь под всеми предлогами, какие ей угодно будет выставить, даже если они будут так же основательны, как сцена, устроенная ею мне вчера, и как оскорбления, которыми ей угодно меня осыпать. Быть может, она права, а неправ был я, на мгновение поверив, что счастье создано для меня. Во всяком случае вы совершенно свободны; что же касается меня, то заверяю вас честным словом, что буду принадлежать только вам, или никогда не женюсь. (Принимается чистить ногти). От добра добра не ищут. Чёрт меня догадал бредить о счастье, как будто я для него создан. Должно было мне довольствоваться независимостью… В тот же день выехал я из Москвы. В довершение всего, на первой же станции слышу о холере, охватившей Нижегородскую губернию. Повернуть назад — куда? Опасность охлаждает мне голову, как ушат воды. Нет худа без добра. Едва добираюсь до Болдина, как оказываюсь в системе карантинов. Самое время завершить замысел маленькой трагедии "Пир во время чумы". (Возвращается к столу, проговаривая).
Есть упоение в бою,
И бездны мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в дуновении Чумы.
Всё, всё, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья —
Бессмертья, может быть, залог,
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог.
Стук в дверь.
Кто там? Не сама ли Смерть?
Н и к и т а (входя). Письмо долгожданное.
П у ш к и н. От кого?
Н и к и т а. Думаю, от невесты. Попахивает девичьей.
П у ш к и н. А ты прав, Никита! От нее. (Читает.) Прелестное письмо. (Целует бумагу.) Она любит меня и согласна выйти замуж даже без приданого, из-за которого, расстроив немалое имение, и беснуется госпожа Гончарова. Очень мило! Я буду счастлив?
Н и к и т а. Если от холеры убежишь.
П у ш к и н. Да, по дороге до Москвы в 500 верст из-за одних карантинов можно околеть.
Н и к и т а. Лучше отсидимся. Здесь пока спокойно.
П у ш к и н. И, кстати, поработаем? Ты прав. Иди.
Н и к и т а. Ты бы не скакал на лошади где попало.
П у ш к и н. Не бойся. В степях чисто.
Никита уходит. Поэт садится к столу меж двух окон и, глядя на вечернее солнце, задумывается. Сияние света усиливается, из него проступают музы.
Х о р м у з
Слыхали, он решил жениться.
Ужель остепениться?
Когда поэт влюблен
И грустью светлой упоен,
И нам, и смертным в радость,
И мука тут, пожалуй, в сладость.
Но слава не убережет от клеветы,
Когда невеста — чудо красоты.
1-я м у з а
Поэт! Цени же красоту. Влюбляйся.
Всегда в том много всем добра выходит.
Жениться думаешь зачем, скажи?
П о э т
Я человек, как все. Не стар еще.
Но также уж не молод. Дом. Семья.
О счастии помыслить мне нельзя?
2-я м у з а
Поэт! Ужели счастие в женитьбе?
3-я м у з а
Поэт! Вулкан женился на Венере.
Вопрос: а знал ли счастье бог-кузнец?
П о э т
О, да! Познал он счастье и какое!
Всю тайну счастья, коль Амур зачат.
Но вечно быть счастливыми не могут,
Как видно, даже боги. Что же делать?
Я понимаю вас. Резоны все,
Какие есть — и за, и против, я
Все высказал себе. Когда б невесту
Увидеть вам…
1-я м у з а
Мы видели ее.
П о э т
Когда? И где же?
1-я м у з а
На балу в Москве.
П о э т
Ах, это были вы! Три девы в масках.
2-я м у з а
Ведь вся Москва собралась поглядеть
На вас, поэта и его невесту.
3-я м у з а
И впрямь то было зрелище чудное.
П о э т
Как если бы сатир явился с нимфой?
Что ж делать? Нимфа — чудо красоты.
Сатир смешон и безобразен, боже!
1-я м у з а
Но он влюблен и жаждет счастья он,
Хотя в него давно ничуть не верит.
П о э т
Но невозможное возможно, если,
О, музы милые, я — Мусагет!
2-я м у з а
Уныния уж нет в помине. Браво!
П о э т
А что же на балу произошло?
Ужели волшебство?
1-я м у з а
С живой картиной
"Пигмалион и Галатея"?
П о э т
Да!
Прекрасная, как статуя, стояла
Она, немая, словно неживая.
Богов молил я, как Пигмалион,
Колени преклонив пред красотою,
Вдохнуть в сей мрамор душу всю мою,
Забывшись вовсе, где я нахожусь.
2-я м у з а
Все отошли от вас и лицезрели,
Как в галерее чудную картину.
3-я м у з а
Свершилось несомненно превращенье.
Ведь красота — лишь форма и закон,
Душа — энергия ее, как Эрос.
Вот красота осмыслилась любовью.
1-я м у з а
Прекрасным там предстал и Мусагет.
2-я м у з а
Но тут две старшие сестры вошли
В картину. Молоды, красивы, но
Не рядом с младшей, бесподобной днесь.
3-я м у з а
И тут поднялся смех; мать обозлилась
И увезла всех дочерей своих.
П о э т
Виня во всем меня и вас, о, музы.
Я постигал любовь и красоту.
И вдруг померкло все вокруг, и шепот
Разнесся, глупый и зловещий… Я
Не мог понять, что ж это приключилось?
О, музы милые, иль волшебство?
Но чудо налицо: она мне пишет,
Что любит, выйдет замуж за меня
И без приданого. Как мило, правда?
Стук в дверь. Музы исчезают.
![Петр Киле - Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]](/uploads/posts/books/257044/257044.jpg)
![Пётр Киле - Солнце любви [Киноновеллы. Сборник]](/uploads/posts/books/276866/276866.jpg)
